Зачем православному педагогу, православному священнику знакомиться с вальдорфской педагогической системой? Есть несколько причин для этого. Сегодня нет сложившейся удовлетворительной концепции православного образования, и, кроме того, подходы к созданию такой концепции довольно противоречивы. Так что опыт педагогики, пусть и не православной, разработанной именно как целостная система, может оказаться интересным.
Мнения же об этой педагогической школе возникают подчас очень противоречивые и иногда безосновательные. К сожалению, о вальдорфской педагогике часто пишут люди, совершенно с ней не знакомые или прочитавшие 1 — 2 книги.
Каковы же отличительные черты антропософской педагогической системы, называемой вальдорфской педагогикой?
Учение о человеке, как о существе духовном, приходящем из духовного мира, воплощающемся на Земле, и на Земле развивающемся в соответствии с какими-то законами, приводит к замечательному следствию. Антропософы большое внимание всегда уделяли антропологии, этапам развития человека. Они исследуют скрупулезно, как ребенок развивается внутриутробно, как он появляется на свет, какие у него первые проявления психической жизни. И очень часто, поскольку они не смотрят на это механистически, как это делала наука в 19 да и в нашем веке, они замечали такие вещи, которых никто не замечал.
В ребенке они прежде всего видят личность. И тут можно видеть соприкосновение с православием, потому что мы тоже должны уважать в ребенке личность. Но они уважают в ребенке личность. Но они уважают в ребенке личность по-особенному, по-своему. Они эту личность сверхуважают. Они считают, что эта личность может быть сколь угодно высокой и авторитетной, т.к., возможно, она прошла уже через много воплощений. Педагогу доверено вводить ее в жизнь. Они видят высокую миссию в работе педагога. Их исследования особенностей развития человека привели к тому, что они научились очень терпимо относиться к сложностям в развитии ребенка.
Периодизация развития человека очень скрупулезно проработана. Выделено много разных этапов: младенец, ребенок, который может называть себя”Я”, ребенок, у которого начинают качаться молочные зубки, ребенок, у которого молочные зубки выпадают и растут коренные зубки и так далее. Здесь можно перечислить огромное количество этапов жизни человека, относительно каждого из которых есть какие-то особые методы работы в вальдорфской педагогике. Каждая особенность ребенка может иметь значение в “высших мирах”. Поэтому очень терпимо относятся к таким проявлениям за которые мы просто наказываем ребенка и забываем об этом.
Они начинают думать. Вот почему мальчик спит на уроке? Просто ли он ленивый, или есть в этом что-то, связанное с его астральным телом, к примеру. Это может показаться смешным, но на самом деле возникает такой парадоксальный результат: они очень тонко исследуют, какие разные могут быть дети, как с ними работать, чтобы им было легче учиться. Выделяют они, например, разные типы темперамента по характерным признакам. И у них есть методы работы с каждым типом. К примеру, если ребенок — флегматик, то его бесполезно будить в школу, когда он просыпает, обливая холодной водой, он будет только плакать и все равно будет просыпать. Его надо тонко корректировать, укладывая спать на одну минуту раньше и поднимая на одну минуту раньше, и он не будет просыпать. Существует огромное количество методических наработок, которые могут быть полезны в самых разных случаях.
Есть еще одно важнейшее соображение. Все отмечают, что наше традиционное образование направлено на развитие ума. Ребенок получает знания, информацию. Мы должны, как в компьютер, вложить в ребенка эту информацию, а что уж потом делать с ней, он должен разбираться сам. Вальдорфская педагогика подходит к ребенку как к целостному существу. С точки зрения антропологии она в большей степени христианская (не побоюсь это сказать), чем та педагогика, которая у нас есть в православных гимназиях. Ведь в гимназиях наших работают люди, у которых в лучшем случае за спиной советский пединститут. Какая там антропология, и кто от кого произошел, хорошо известно. В связи с этим, приведу замечательную цитату из Святителя Григория Богослова. В Первом обличительном слове на Юлиана Отступника он пишет: “Внимайте, христолюбивые души до него высших царей, особенно же да внемлет душа Костанция, который сам возрастал с наследием Христовым <…> Но он впал в грех неведения, весьма недостойный его благочестия, сам не зная, воспитал врага христианам — Юлиана”. (Творения, т. 1, С-Пб., изд-во Сойкина б. г. с. 65). Так вот, упомянутый Констанций — арианин. Но царь-еретик признается Святителем, как видим, неизмеримо лучше, чем царь-отступник. И наша педагогика, которой мы учились в институтах — это педагогика отступничества, она не признавала души в человеке, совсем и говорила о человеке в лучшем случае как о полезном члене общества. Советская педагогика еще не худшая в мире в этом смысле, гораздо хуже американские педагогические школы. А вот вальдорфская педагогика видит душу ребенка, старается работать с ним так, чтобы он рос здоровым, гармоничным, и чтобы учеба прежде всего не мешала его становлению как человека. Это очень целостная система. Надо приводить примеры.
С первого класса детям в Вальдорфских школах преподается искусство, обязательно музыка, пластичные движения, обязательно живопись, творческий ручной труд. В младшей школе таблица умножения проходится путем ритмической физкультуры. Когда умножают на три, они прыгают на счет три в ритме вальса, когда умножают на четыре, они танцуют что-то на четыре четверти и так далее. Таким образом они проходят таблицу умножения и у них нет задавливания природной физической необходимости движения.
Вся образовательная система строится совсем иначе, чем в привычной нам школе. Дети учатся 12 лет. и первые 8 лет занятия ведет один учитель. Это кажется немыслимым. Как же один человек может преподавать десять предметов (в восьмом классе), но вальдорфские педагоги считают, что ребенка можно научить чему-то, только если ты сам одновременно учишься. И тогда ребенок будет видеть авторитет старшего и идти за ним в своей учебе. Поэтому учитель в старших классах (классный наставник, как он называется) должен сам учиться тому, чему он учит детей (но он, конечно, должен знать все это на самом деле). Другие учителя ведут дополнительные уроки. К ним относятся все искусства, иностранный язык. Эти уроки бывают во второй половине дня. В первой половине дня бывает один урок. И этот один предмет преподается детям в течение месяца или двух. Это называется эпоха. Кажется удивительным, как так можно делать. В течение месяца учить детей русскому языку, а потом в течение месяца учить их математике. Но это представляется оправданным вот с какой точки зрения: огромная психическая энергия уходит у ребенка на переключения с предмета на предмет внутри одного дня. Если уроки маленькие, по 45 минут, то он не успевает вспомнить, что там такое было на математике, как ему нужно уже надо идти заниматься русским языком, затем физкультура. Он попрыгал, не успел остыть. его сажают читать книжку на чтении. Это, конечно, тяжело. Многие педагоги, с которыми я беседовал, говорили, не имея никакого понятия о вальдорфской педагогике, что им не раз приходила такая мысль: как бы сделать, чтобы вести один предмет в день.
Как же детям, которые не любят, например, ни физику, ни геометрию, заниматься в течение месяца физикой или геометрией. Им потому и не надоедает, что это становится их основным делом. Когда человек занимается чем-то как главным делом, то он уже работает как исследователь, ему не надоедает. Те два-три часа в день, когда он занимается геометрией, как раз удовлетворяют его творческой надобности. А потом он идет заниматься музыкой, иностранным языком, эвритмией или чем-то еще, он отдыхает от основного урока. На другой день он опять занимается геометрией. И так пока он не проходит существенный кусок, целую тему. Потом эпоха меняется.
Предметы совершенно иначе распределены по школьной жизни детей. Например, иностранный язык обязательно изучается с первого класса. А, скажем, правописание начинает изучаться очень поздно. Принцип, в соответствии с которым выбирается программа, это то, что ребенок проходит этапы развития человека и человечества. В общем-то этот принцип представляется довольно оправданным, потому что мы же с вами проходим в эмбриональном состоянии этапы развития животного мира, так что то, что ребенок проходит этапы развития человечества — довольно оправданно.
Антропософы, исходя из того, что нужно брать в опыте человечества все, что там было хорошего, исследуют и скрупулезно сохраняют разные старинные ремесла и преподают их в школах. Дети с радостью занимаются гончарным делом, ткачеством, чеканкой, резьбой по дереву и т.п.
Существенной особенностью вальдорфской школы является образность обучения. Когда ребенок что-то делает, он должен создать предмет, образ, который у него останется, чтобы он это потом помнил и любил. Например, с первого класса дети учатся вязать потому что мелкие движения пальцами очень полезны для развития умственных способностей), они вяжут для своих флейт красивые разноцветные чехольчики. Потом, когда они в 12 классе продолжают играть на своей злейте, они вспоминают и любят свой труд: у них есть флейта, на которой они играют с первого класса и чехольчик, который они связали в третьем классе. Это как бы материальная память об учебе. На каждом уроке дети что-то создают. Это очень важно. Вот например я принес сюда картины красками, большие ватманские листы. Они нарисованы детьми на уроках биологии, не на рисовании. Вот дети рисовали растеньице. Сначала рисовали воздух, наполненный светом и землю, наполненную водой, потому что это необходимо для роста растений, потом они сеяли сюда семечко (ставили точку), потом из этого семечка росли корни и рос стебелек… Вот на уроке биологии изучался слон. Это осьминог. Я попутно хочу сказать, что откуда-то появилось такое мнение, что в вальдорфских школах учат, что человек произошел от осьминога. Там не учат ничему подобному.
Все преподавание в вальдорфской школе стараются обратиться к какой-то практике, никакого лишнего знания они ребенку не дают. Например, идет эпоха геометрии в шестом классе. Дети изучают теоремы связанные с треугольником и другими геометрическими фигурами. Эта эпоха бывает весной, когда уже тепло. Дети строят под руководством учителя во дворе школы маленький деревянный дом. Они сами рассчитывают, как он должен быть устроен, сами доходят до того, что треугольник — жесткая фигура и должен быть в основании любой конструкции, чтобы она не завалилась. И по ходу дела они проходят геометрические теоремы. Остается зримый результат их занятий геометрией. Теорема, которая изучена при построении дома, не забудется.
Нужно сказать о лечебной вальдорфской педагогике. Коррекционная вальдорфская педагогика занимается с детьми, от которых отказались все: даунистами, аутистами, олигофренами. Известно из опыта европейских вальдорфских школ, что дети-дауны становятся людьми социальными. Они могут совершать простейший производительный труд, зарабатывать себе на хлеб. Обычно эти дети остаются на всю жизнь полными инвалидами, как у нас в стране, например. Но лечебная педагогика это отдельная большая наука, о которой надо говорить отдельно.
Что же можно использовать из безусловно ценного опыта вальдорфской педагогики?
В ней много хорошего, но много и опасного. Если мы отправим православных людей учиться на семинар вальдорфских педагогов, будет много всяческих недоразумений, связанных с преподаванием там антропософии, а для православных людей это очень болезненно. Есть, правда, люди, устойчивые к оккультизму, а есть такие, для духовной жизни которых это опасно. Но антропософию знать не обязательно для того, чтобы пользоваться методами вальдорфской педагогики. детям ведь это не преподается, как было сказано выше. В детях прежде всего уважается свобода, даже можно сказать, что единственный бог, в которого непреложно верят антропософы — это бог свободы. Если ребенок мусульманин, или буддист, или православный, никогда они не будут учить его ничему другому.
Существует, правда, общий оккультный фон. В чем это заключается? Прежде всего, Священное Писание преподается в вальдорфских школах совершенно недопустимым образом. Там много всяких измышлений. Но это мы и не собираемся у них перенимать. Сюжеты, которые используются как вспомогательный материал, все оккультно ориентированы. На конференции, где вальдорфские педагоги объединились в ассоциацию, продавалась книжка, очень показательная: “О истории ордена Тамплиеров”. Эта книга была в детском подарочном издании, и, видимо, подразумевалось, что дети ее должны читать.
У нас сейчас нет сложившейся православной педагогики. Я хочу показать книгу профессора Василия Зеньковского “Проблемы воспитания в свете христианской антропологии”. (М. Братство во Имя Всемилостивого Спаса, 1993) Здесь есть целая глава об антропософии и вальдорфской педагогике (с. 61 — 69) Очень подробно изложены заблуждения, но при этом говорится примерно так. Антропософы исследовали духовность, пишет отец Василий, и ищут пути ее укрепления и очищения, но духовность темную, духовность безблагодатную. Благодатную духовность они исследовать не могли, потому что у них ее нет.
Что же можно сделать православным педагогам и пастырям в плане сотрудничества с вальдорфскими школами? Ответ напрашивается сам собой. Оплодотворить это скрупулезное исследование затемненной грехом духовности светом Христовой истины. Я беседовал с несколькими московскими батюшками, которые знакомы с вальдорфскими школами. Одна из них освящена православным священником. В другую батюшка приходил и говорит, что там духовный вакуум. Они позвали специально, осознанно батюшку, чтобы этот вакуум заполнить. Это очень характерно, любой честный человек, антропософ он или нет, чувствует, что у них в педагогике все хорошо и они очень грамотно работают с детьми, но той самой духовности, к которой они стремятся и за которую борются у них на самом деле нет. И они тянутся, пытаются приблизиться к чему-то по-настоящему духовному.
Если в Америке и Европе люди настолько дезориентированы, что они и не пытаются ничего искать, у них в школах есть так называемое свободное христианское воспитание (но это просто кощунство на самом деле), то здесь у людей есть хоть какой-то ориентир. Там запутаешься в тысячах протестантских конфессий и нигде не найдешь благодати, а здесь люди чувствуют необходимость обращения к Церкви, а не к чему-то другому, если они стремятся к духовности. И странно отталкивать от себя таких ищущих. Это о том, что мы им можем дать.
А как же реально можно перенять нам их опыт? Нужны, наверное, люди, которые реально все равно уже этой педагогикой занимались и занимаются, которые работают по благословению Церкви. Есть, например, школа “Семейный лад” в Строгино, где работает много людей по благословению. Это люди церковные, православные, которые, зайдя в тупик в своей педагогической работе по методам советской педагогики, стали интересоваться вальдорфской педагогикой и создали школу, которая не может, наверное, вполне быть названа вальдорфской, но работает с использованием этих принципов. Это замечательная школа. У них много хорошего получается. Нужно, чтобы такие люди все основательно изучили, а потом бы подготовили семинар по ознакомлению с полезными принципами вальдорфской педагогики. Так мы, возможно, с Божией помощью найдем путь воцерковления хорошего и полезного опыта вальдорфской педагогики.
Свежие комментарии